Об операциях в Куфабском ущелье Демократической Республики Афганистан сказано многое, о них помнят и пишут. Об операции «Горы-8*», проведённой к той же точке, широкой общественности почти ничего не известно. Если обратиться к документам, то... Ее просто не было. Как и маневренных трупп Mypгабского пограничного отряда, которые почти целиком сгинули там...

- Эго были дне самые неудачные операции за все время войны... Константин Михайлович Загорнов, в Афгане служил в Пограничных войсках КГБ СССР, прикуривает сигарету, и. отвернувшись, смотрит в окно. Прошло 30 лет, по вспоминать все равно трудно...
17 октября первая операция. Вертолеты ушли на разведку. Полетали, подыскали место для десантирования. Духи приметили это. тоже не дураки: раз прилетали, значит, не сегодня-завтра, жди десант. Отыскали они местечко, укрепились там, подготовили засаду И когда на следующий день вертушки выбросили ребят, Пянджскую группу, те их и порешили. Мало кто тогда выжил ...
Но результата-то нет! Что делать? Еще один заход! 23 октября 1981 года. Послали нас. Задача: зачистить Куфабское ущелье. О погибших 17-го мы не знали, данных не было.

Душманская засада

Впереди первая застава - дозорная. В середине ВПБГ (взвод повышенной боевой готовности), и мы, вторая застава, замыкающие. Облазили ущелье, но безрезультатно.
«К вечеру дома будем!» подбадривают нас офицеры, операция закапчивается. Расслабились немного, почти дома уже. Идем по кишлаку. Местные приветствуют. баранов для нас режут. Выходят с красными флагами, со своими транспарантами. Попросили у нас разрешения уйти до окончания зачистки. Не хотелось им. значит, чтобы у них в кишлаке «войнушка» была. Боялись, что и им достанется. Успокаиваем их, мол, всё нормально будет. Не вас шлем: в домах одни женщины, дети да старики. Мужики либо в правительственных войсках, либо у душманов. Идем дальше, остался последний кишлак, для многих ребят последний...
Так вот заходим в этот кишлак, смотрим, молодые афганцы ходят, крепкие, боеспособные. На-сторожились мы, но решили не останавливаться. Немного ведь оставалось времени до эвакуации вертолетами.
Часа в 3-4 вышли из кишлака, пошли по ущелью. Тропинка узкая, шли след в след, один за другим. Продвииулиеь метров сто и началось...
Стреляли со всех сторон. Мы залегли, открыли ответный огонь.
Наблюдаем. Видим, за речкой Куфабкой - она метра четыре шириной - душманские укрепления, пулеметчик, куча дисков с патронами, магнитофон е национальной музыкой...
Затаились мы, реже слали стрелять, экономим боеприпасы. Снайпер наш, Слава Титов, пытается работать: только изготовится, выстрелит, как в ответ ему из гранатомета «ба-бах!» Взрыв, туча песка и камней взметнулась... Ну, вес, думаю, хана Славке... Дым рассеялся, глядь! Опять дуло длинное Славкиной «эсвэдэшки» высовывается: секундная пауза, выстрел.
По нему еще дважды «Мухой» били. Картина повторялась. Славка цел, но после третьего выстрела всё-таки взял паузу. Трижды парню повезло!
Прилетели, наконец, вертолеты. Сделали три захода, шарахнули НУРСами, причем один раз по нам, но, Слава Богу, не попали. Сдуло немного моджахедов, огонь с их стороны ослаб.
Стало темнеть. Заняли круговую оборону, приготовились к отпору. Ночью тяжелораненых укрыли за камнями.
Духи тем временем пошли собирать трофеи. По радиостанции связываемся со своими, нам отвечают: «Уходите, там духи» Мы сами знаем. Просим помощи, вертолеты за нами прислать. В ответ твердят гоже: «Уходите)». Короче, ни о чем не договорились.
Бородачи уже метрах в пятнадцати oт нас трутся. О том, чтобы уйти без раненых ребят, мы даже и не думали. Собрали с убитых гранаты, оружие, патроны. Решили подпустить их поближе и дать хором мощный залп. Я приготовился метать гранаты, ну сколько успею. Мой «калаш» заклинило. Позже я взял автомат погибшего командира заставы старшего лейтенанта Логвиненко...
... С Валерием Игоревичем Логвиненко мы познакомились в Сархаде. Он замешал командира, пока тот уезжал в отпуск. Потом прибыл к нам формировать маневренную группу, которая станет ходить на усиления, «в атаку!», везде впереди, первыми. Просмотрел личные дела и отобрал несколько человек. Как меня увидел, так сию минуту позвал: «Загорнов, быстрей давай, ко мне. в мою заставу!» Не знаю, почему он меня выбрал.
Раз, на одном из выходов е ним. заметили на горе афганца: руками машет, кому-то что-то показывает. Решили узнать, в чем дело. Валерий Игоревич часть группы в обход отправил, а мы е ним но скале полезли. Поднялись уже прилично, но дальше карабкаться пет возможности. Надо спускаться. Вверх всегда легче забираться, в скалах-то, а вот вниз! Пока спускались, чуть не сорвались. Долго потом вспоминали этот эпизод...
Значит, лежим мы и ждем, пока духи еще ближе подойдут. Уже не надеемся на помощь. Ушедшие вперёд наши две группы па помощь не придут: они получили приказ на отход. В первой группе уже были потери: убило Дерендяева, Григорьева и Токарева.
Командиром второй группы ПБГ был старшина Александр Маслов, мой друг. Он уже получил команду уходить, потому что «второй заставы», то есть нас, «уже нет в живых».
Но Маслов слышал стрельбу, значит, остались еще живые. Развернул свою группу и стал пробиваться к нам. Кстати, если бы Саня последовал приказу, его бойцов перещелкали бы, как в тире: по маршруту следования обнаружились духовские ДЗОТы, но тогда
об этом никто не знал.
Саня моментально сориентировался в обстановке. Кто группа стала теснить духов. Те отступили и приготовились к обороне.
Мы вынесли тяжелораненых из зоны обстрела, стали ждать душманские атаки. Наверное, я никогда так не радовался, как тогда, когда Маслов к нам прорвался. Благодаря его грамотным указаниям мы остались живы и не потеряли ни одного бойца. Духи атаковать не решились, всю ночь жгли костры и орали по-своему.
На рассвете подтянулась маневренная группа Бориса Маркова. Очень к нам спешили. У двоих или троих человек сердечный приступ случился - десять часов в пути, бегом. С ходу ребята развернулись, накрыли духов плотным огнем и выкинули их за перевал.
...Борис Иванович Марков легендарная личность в Пограничных войсках. Всю войну прошел. Начинал прапорщиком, закончил подполковником. Здоровый детина, ничего не боялся! Стал первым командиром первой ДШМГ. Его группу называли «Черная сотня», 
потому что состояла она из лично им отобранных, самых безбашенных ребят. Я еще где-то читал потом, кто-то спрашивал: «Что это у вас за группа стояла за воротами? Палатки, огороженные колючей проволокой. Туда даже офицеры боялись заходить...» Маркова несколько раз представляли к званию Героя, только вот так и не дали. А в 56 лет он умер, дома. Не нужным стал и постепенно угас...
Прилетели вертолеты. Стали грузиться. Из тридцати человек нашей группы восемь погибли, двенадцать тяжелораненых.
Оставшиеся все ранены. Одного нашего товарища. Толю Борискина, не успели спасти. Уже вынесли его к району эвакуации, вертушки па подходе, а он посмотрел на нас ласково, сказал: «Спасибо, ребята... » и умер на наших руках.
Мы с Юрой Кармановым летели одним бортом с ранеными и убитыми. Во время полета привязывали к погибшим бирки. Жутко, ещё недавно парни были живыми, а теперь...

Выжившие пограничники 2 заставы - участники операции "Горы-81”

Прилетели в полевой лазарет. Дождался я, когда всех обработают, и подхожу: «Посмотрите, что у меня, доктор?» Он, не глядя: «Камнями посекло?» Я ушанку снимаю, а к ней две дырки от пули и волосы остались. Военврач так и ахнул: «В рубашке ты, говорит родился!»
Маслова Сашу после операции орденом Красной Звезды наградили. Наше подразделение расформировали. Как потом говорили, мол, ночью Андропову (в 1981 году Андропов Ю. В. занимал пост Председателя КГБ СССР - примечание автора) доложили о результатах операции, и Нешумов (Нешумов Ю.А. в 1981 году - начальник штаба Пограничных Войск - 1-й заместитель начальника ГУ ПИ КГБ при Совете Министров СССР - примечание автора) получил личное указание уничтожить все документы по нашим маневренным группам. И ушли мы в небытие. Первое время даже остались вообще без командования: не было ни офицеров, ни прапорщиков. Переслужили несколько месяцев. Потом назначили командиром одного прапорщика, но на боевые выходы мы больше не привлекались...